Перетаскиваем фички с зфб, часть 1

[sonbennim]

Сподобилась перетащить таки зфбшные работы
Очень странно, что я была уверена, что уже перетащила их

Итак, шигадаби я написала самыми первыми, спонтанно, и, что удивительно, не в дедлайн, а аж в октябре
Всегда бы так

Название: Bind & burn
Автор: Наби.
Соавтор:  Rashiro
Название: Bind & burn
Размер: мини, 1 226 слов
Пейринг/Персонажи: Даби/Шигараки Томура
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Предупреждения: Бондаж, капля нецензурной лексики.
Краткое содержание: - А что насчет стоп-слова? - кислым тоном выдает свой последний аргумент Шигараки.
Примечание: Персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними.

Пример и инструкция по применению к описанному бондажу

Картинка. Способ связывания тонким, но прочным шнурком. Сначала делается двойная петля и надевается на большие пальцы рук. Затягивается, и после этого оба ходовых конца обводятся вокруг пальцев, обязательно навстречу друг другу (каждый шлаг накладывается навстречу друг другу). Освободиться при таком способе связывания достаточно трудно.
Размещение: Запрещено без разрешения автора.
Для голосования: #. WTF Boku no Hero Academia 2018 - "Bind & burn"

— А что насчет стоп-слова? — кислым тоном выдает свой последний аргумент Шигараки.

Ситуация нервирует до ужаса, и это ему чертовски не нравится. Чужой взгляд жжет спину, заставляя неловко ерзать. Горячая ладонь ложится на лопатки, вынуждая замереть на месте.

— В порядке эксперимента оно нам сегодня не понадобится, - безразлично отмахивается чертов засранец Даби, закрепляя последний узел на его, Шигараки, руках.

Пальцах, если еще точнее. Гребанных больших пальцах. Даже просто мысль об этом звучит по-идиотски, но стоит ему слабо дернуть ими — и их, как и кисти с запястьями, тут же простреливает острой болью. Он сдавленно шипит и ругается в простыни.

Все это ему абсолютно точно не нравится.

— Послушай, я думал, мы уже договорились, — скучающе тянет Даби.

Его пальцы невесомо скользят по спине, легко оглаживая болезненно выпирающие позвонки. Вслед за каждым их прикосновением по коже тянется целый шлейф мурашек, но будучи даже напряженным до предела, Шигараки не смог бы сказать, что это неприятно.

Когда Даби наклоняется ближе, опаляя своим дыханием загривок, он не выдерживает.

Дико извернувшись, Шигараки умудряется перевернуться на спину. Цепляет взглядом лицо Даби — ублюдок нереально доволен собой, и шипит:

— Только один раз. И мне это уже не нравится.

Даби в ответ только лениво жмет плечами. Скользящим движением проводит по шее, грея ее ладонью. Слишком горячие для обычного человека пальцы обводят твердые, дрожащие от напряжения мышцы. Он намеренно задерживается на кадыке, и Шигараки просто не может сдержать рефлекс — тяжело сглатывает.

— Или так, или перчатки. В прошлый раз ты здорово попортил мне шкуру. А я ее остатками дорожу, понимаешь ли.

В его голосе все те же плавные ленивые интонации, но среди них можно различить прячущееся недовольство. Голубые глаза смотрят пронзительно холодно, когда он наклоняется, чтобы оставить укус на его ключице. Шигараки чуть вздрагивает от жалящего прикосновения, и сильнее вжимается спиной в матрас. Черта с два он чувствует хоть какое-то раскаяние за «прошлый раз». Прямо сейчас ему очень хочется положить на изуродованные губы все пять пальцев, и понаблюдать за тем, как превратится в прах чужая ухмылочка.

Даби словно угадывает его мысли и, резко отстраняясь, впивается в него глазами. На дне его глаз будто тлеет что-то глубоко отвратительное. Шигараки чувствует себя удушающе беспомощным под его цепким взглядом. Словно полудохлый жук под лупой какого-нибудь мальчишки-садиста.

Он едва сдерживает дрожь и снова дергает руками. Боль тут же отзывается отрезвляюще острым импульсом. Заметив это, Даби хмыкает:

— Полегче. Будет плохо, если ты сломаешь себе что-нибудь.

Шигараки жмурится, и зло прикусывает губу, привычно тревожа никогда не успевающие зажить ранки.

— Тогда в первую очередь плохо будет тебе, ублюдок штопаный.

— Как страшно, — голос у него до того беззаботный, что в глазах белеет от бессильной ярости.

Он не успевает ничего сказать в ответ, как на грудь неожиданно ложатся раскаленные до предела пальцы, и его почти подбрасывает вверх от внезапности и болезненной остроты ощущений. Воздух вместе с возмущением застревает в глотке. Чертов урод Даби ведет по ребрам раскалёнными ладонями: кончиками пальцев обводит выступающие кости, спускаясь к впалому животу, щекочет почти бумажно-тонкую кожу с раскиданными по ней кляксами шрамов. Его прикосновения раздражающе легкие, но Шигараки все равно кажется, будто он горит. Его ощутимо трясет словно в лихорадке, и, неразборчиво бормоча ругательства и угрозы, он выгибается вслед каждому прикосновению.

Даби, словно оглохнув, игнорирует его и поднимается обратно к груди, невесомо обводя кожу вокруг напряженных сосков. Шигараки вскрикивает, когда он прикасается к одному из них. Размеренная неспешность происходящего просто бесит, но стоит лишь чужой ладони скользнуть к паху, как он дергается, пытаясь свести ноги. Впрочем, конечно же, шустрый ублюдок Даби успевает вклиниться между них, заставляя сжать коленями свои бока. Он плавно двигает бедрами, дразняще потираясь о его ноющий от возбуждения член, и Шигараки буквально вскидывается ему навстречу.

Но ничего не присходит. Сукин сын только продолжает тереться об него, дразня плавными толчками. И это, как и невозможность заставить его сделать хоть что-нибудь, бесит до чертиков, до кровавой пелены перед глазами. Шигараки до ужаса хочется освободить руки и сильно, с нажимом, провести по чужой спине — царапая до крови и оголенного мяса под обломками ногтей. Сжимая и стискивая до синяков.

И в этот момент Даби обхватывает его член.

Шигараки буквально подкидывает вверх, он почти встает на лопатки, зависая над постелью. Он крепко обхватывает коленями чужие бедра и судорожно притирается к чужой ладони, шершавой и жесткой. Когда внутрь проскальзывают ненормально-горячие пальцы, Шигараки лишь крепче сжимает бедра Даби и дергает его на себя, мертвой хваткой впиваясь зубами в чужое плечо. Во рту ярко вспыхивает металлический привкус. Даби недовольно шипит, но ему плевать. Его колотит крупной дрожью, а дыхание сбивается, вырываясь наружу сиплыми, приглушенными стонами. Не в силах сдерживаться, он зарывается лицом в шею напротив, и всхлипывает, как заведенный, сорванным шепотом упрашивая не останавливаться. Ему до ужаса хочется, чтобы Даби наконец перестал сучиться и двинулся — толкнулся внутрь, входя как можно глубже, еще и еще.

И на этот раз Даби слушается. Его горячие, слишком горячие пальцы жестко цепляются за ребра, удерживая на весу, а сам он толкается сильно и глубоко. Все тело Шигараки пробивает нервная дрожь, и он стонет уже нихрена не тихо — в голос, почти крича.

Даби двигается хаотично и сильно. Кровать под ними натужно скрипит. Шигараки всем телом подается навстречу, громко вскрикивая от удовольствия. В какой-то момент Даби наклоняет так близко, что он может почувствовать его дыхание на своих искусанных в мясо губах. Не задумываясь ни о чем, он впивается в его рот, яростно вылизывая изувеченные шершавые губы и до крови напарываясь языком на острые скобы.
Даби ускоряется, и ему хватает всего пары движений, чтобы кончить.

Шигараки чувствует себя... убито. Никак не получается справиться с сорванным дыханием и судорожной дрожью во всем теле. Размякшее после оргазма тело болезненно-остро воспринимает любое прикосновение, и даже шероховатая простыня приносит ощутимый дискомфорт.

Ублюдок Даби — чертов сукин сын — и теперь не может оставить его в покое. Довольно щурясь, он водит руками по его телу, с силой разминает скрученные в судорогах мышцы, жалит короткими поцелуями-укусами разгоряченную кожу. Шигараки шипит оскорбления после каждого прикосновения, но когда тот наконец переворачивает его на живот и развязывает руки — не может сдержать блаженного стона облегчения.

Удивительно, сколько неудобств от гребаной пары пальцев. Руки каким-то образом умудрились онеметь до самых предплечий, и даже попытка как-либо пошевелить ими не приносила ничего, кроме жгучей боли. Возможно, только это и спасло надменно ухмыляющегося ублюдка от скорой расправы.

— Сука, я рук не чувствую, — зло выплевывает Шигараки. — Нахуй это, больше никогда не соглашусь снова.

Он старается не задумываться о том, что предавший его голос звучит больше жалобно, чем по-настоящему зло.
Усмешка штопаного ублюдка становится лишь шире. Он легко переворачивает его обратно на спину, укладывая на собственные колени, и хватает за запястье правой руки, поднимая ее к лицу.

— Что за...

Это все, что он может из себя выдавить, наблюдая, как Даби голодно вылизывает его пальцы, ласкает языком, легко прикусывая подушечки. Как гладит их губами, всасывая, нанизываясь ртом до самых костяшек. От этого, и от собственной власти — стоит ведь только коснуться... — кружится голова.

Он абсолютно точно еще не отошел с прошлого раза, но Даби, чертов Даби! Шигараки яростно почти стонет, хрипло выдавливая из себя:

— Давай еще, — на секунду сбивается, — но никаких веревок.

Он сам не конца уверен в своем требовании. Поэтому, в первую очередь для того, чтобы убедить себя самого, как можно более твердо смотрит Даби прямо в глаза. Радужки чужих глаз скрадываются до тонких ободков льдисто-голубого вокруг миниатюрных черных дыр — зрачки расширенны до предела.

— Перчатки в ящике.

В его ухмылке Шигараки может разглядеть гребаного дьявола.

Название: Icebreaker
Автор: WTF Boku no Hero Academia 2018
Бета: WTF Boku no Hero Academia 2018
Размер: драббл, 726 слов
Пейринг/Персонажи: Даби|Тодороки Шото
Категория: джен
Жанр: АУ
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: Намек на физическое насилие.
Краткое содержание: Пока что у них не было никаких определенных планов на его счет, так что вскоре их молчаливый пленник вполне закономерно сделался чем-то вроде всеобщего развлечения.
Размещение: Запрещено без разрешения автора.
Для голосования: #. WTF Boku no Hero Academia 2018 - "Icebreaker"

Нынешний герой номер один, Старатель, всегда был известен тем, что никогда не выказывает страха на поле боя. Обыватели считают это признаком бесстрашия, а еще полагают, что его невозмутимость даже в самых сложных ситуациях прекрасное качество для профессионала его уровня.

Даби, в свою очередь, подозревал замысловатый подвид паралича лицевых мышц.

Теперь же у него назревала теория о том, что болезнь все же может иметь еще и наследственный характер.

По крайней мере выражения лица Тодороки Шото — их очередного мелкого пленника — намекают на это достаточно прозрачно. Мальчишка отлично умеет держать мину безразличия. Совсем не то вечно свирепое выражение лица его папаши, но тут уже сказывается отсутствие бросающегося в глаза семейного сходства — и слава богу, наверное. Миру вполне достаточно одного Старателя. Хотя тот же Твайс любит утверждать, что от взгляда на отстраненное, словно у манекена, лицо Тодороки, по коже ползут мурашки. Сам Даби с этим согласен не был. Лично у него оно будило совсем другие чувства. Пока что по большей части любопытство. И взламывание льда чужого спокойствия казалось прекрасным развлечением.


— Я слышал, что ты у нас особо жаропрочный? Я тоже. Ты не смотри на шрамы, у них особая история.

Даби произносит это спокойно и даже несколько отстраненно. Он всегда считал, что так человек звучит убедительней.

Впрочем, он ничего этим не добивается, и Тодороки Шото реагирует на него точно так же, как до того на Курогири, Шигараки, мистера Компресса и даже Твайса. То есть никак.

Но Даби не чувствует разочарования. В конце концов, у них еще есть время.

— Может я тебе еще ее расскажу. Думаю, тебе будет интересно послушать.

Все еще ноль реакции. Даби прохаживается перед ним туда-сюда, пытаясь выцепить признак какого-либо интереса. Энтузиазм Тодороки Шото сравним с таковым у дохлой рыбы. К несчастью для него же, Даби не очень любит выеживаться перед безразличной публикой.

— Может, сыграем? Проверим, кто крепче, так сказать. Выдержишь — дам ударить в ответ. Может быть, ты даже сможешь сделать это достаточно сильно, чтобы сбежать.

И снова ноль эмоций в ответ. Тодороки Шото держится по-профессиональному спокойно, не поддаваясь ни панике, ни провокациям.

За ту пару недель, что он был у них «в гостях», им не удалось добиться ни слова. Шигараки это, естественно, взбесило. Тодороки от карающей длани спас Курогири, крайне вовремя напомнивший о том, что такой фигурой как сын Старателя размениваться не стоит. И портить пытками тоже. Так что их пленник отделался лишь тем, что его не слишком-то вежливо забросили в бетонный мешок в одном из их убежищ. Не забыв об ограничителях, конечно. Пока что у них не было никаких определенных планов на его счет, так что вскоре их молчаливый пленник вполне закономерно сделался чем-то вроде всеобщего развлечения. К чести Тодороки надо сказать, что ни то как они «забывали» покормить его, ни постоянное капанье на нервы его языка не развязали. Короче говоря, он оказался действительно крепким орешком.
Впрочем Даби был склонен видеть руку нового «Героя номер один» и в этом.

— Знаешь, как-то с тобой совсем не интересно. Ты всегда такое бревно?

Тодороки продолжает играть в безразличную куклу. Даже моргает он странно редко и быстро, словно и вовсе не прикрывая глаз. Даби даже на секунду задумывается, а не умеет ли тот спать с открытыми глазами? Глупая мысль, конечно. Но где-то внутри все равно загорается извечное желание хорошенько ткнуть и посмотреть, что будет дальше. Просто из любопытства.

Так что он присаживается возле мальчишки на корточки, и зажигает небольшой огонь на самых кончиках пальцев. Температура не то чтобы запредельная, но ощутимая даже для таких как они. Зрачки Тодороки все-таки сужаются, когда он подносит руку к его лицу.

— Я бы даже решил, что ты немножко сломался. Ну, знаешь, выученная беспомощность, все дела. Но ты ведь даже не пытался что-нибудь сделать. А ведь должен был бы, я читал.

Не так давно он действительно лениво покопался в сети, с помощью википедии и других надежнейших источников ставя диагнозы своим «коллегам». Свое окружение нужно знать как можно​ лучше, разве нет? Не то чтобы Даби сам был полностью нормален. Чертовски нет.

И Тодороки, кажется, это прекрасно понимает.

— Но зная, чья кровь течет в твоих жилах Тодороки Шото, я определенно уверен, что ты просто что-то задумываешь, — Даби нарочито медленно подносит горящие пальцы к украшенной шрамом половине лица мальчишки, но тот даже не дергается. Это по-своему впечатляет. — Например, вцепиться мне в шею.

И даже тогда лицо Тодороки никак не меняется, сохраняя выражение холодной сосредоточенности, но все же на дне его глаз проскальзывает что-то...
Интересное.


Даби ухмыляется.



Haptic буквально первый случай, когда я абсолютно полностью довольна результатом
Название: Haptic
Автор: Наби.
Размер: драббл, 555 слов
Пейринг/Персонажи: Чисаки Кай/Куроно Хари
Категория: слеш
Жанр: юст
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: оос, физическое насилие.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними.
Размещение: запрещено без разрешения автора


Вдох.
Хари слушает шум воды. Она горячая — почти кипяток — источает клубы пара, стремительно заполоняющие небольшую ванную комнату, чудом нашедшуюся в этой богом забытой дыре. Вдобавок ко всему на нем все еще надета маска, отчего дышать становится немного сложнее. Хари закрывает глаза и унимает раздражение, сжимая чужие перчатки в ладонях чуть сильнее, чем следовало бы. В конце концов, у них тонкая ткань, которую слишком легко смять. Честно говоря, он считает их бесполезными и оттого недолюбливает.


У Кая чертовски красивые руки. Крупные, но изящные кисти с тонкими пальцами. Скульптурные слепки с них вполне могли бы стать каким-нибудь произведением современного искусства, поэтому вполне естественно, что они цепляют взгляд. И в те редкие моменты, когда тот не скрывает кисти под перчатками — Хари позволяет себе смотреть.
Украдкой, конечно.


Сейчас руки Кая запятнаны кровью, и на взгляд Хари, идет она им больше перчаток. Кай тяжело дышит от злости, но лицо у него белее мела. Он яростно намыливает руки снова и снова, смывая чужую кровь с одержимостью сумасшедшего. Хари наблюдает за этим с цепким спокойствием одержимого.
Смотря на то, с какой тщательностью тот трет свои руки, он испытывает что-то вроде... Сожаления?

Напор горячей воды обжигает точеные кисти, заставляя обычно бледную кожу краснеть, и Хари не может не думать о том, что это он мог бы быть причиной этого.
Он мог бы взять чужие ладони в свои. Мог бы поцеловать чуть выступающие косточки на запястьях, крепкие костяшки и каждый из его длинных смертоносных пальцев — убирая любую грязь, будь то кровь или что-либо еще.
Каю бы это не понравилось. Он ненавидит прикосновения, и неважно, от кого они исходят. Но Хари не может не думать какого было поцеловать его пальцы, провести по его ладоням языком, медленно обводя всегда казавшиеся слишком тонкими линии жизни. Наверняка на языке горчило бы от химического привкуса мыла и антисептиков, но даже так он бы смог уловить вкус кожи и, спустившись губами к запястью, почувствовал — точно почувствовал — размеренное биение его пульса.


Вместо всего этого Хари подает ему перчатки.



***



У Хроно идеально гладкая кожа, нежные черты снежно-белого лица и длинные стрелки ресниц, скрадывающие полный змеиного голода взгляд. Правда, сейчас это лицо обезображено огромной, в пол-лица, гематомой. Буровато-красное, а где-то почти черное пятно накрывает челюсть, распухшие, лопнувшие губы, правую скулу и прячет полуослепший глаз. Хроно похож на дорогую куклу, пострадавшую от рук слишком жестокого и глупого ребенка, и нельзя сказать возможно ли еще починить ее.
Впрочем, для Кая здесь нет ничего критичного.


Где-то в коридоре истошно стонет раненный в брюхо кусок мяса. Кай отправил его на задание вместе с остальными, чтобы проверить, выйдет ли из него хоть какой-то прок. Не вышло. Если тот выживет к тому моменту, как они закончат, он еще позаботится о его наказании за провал — операция не сорвалась только усилиями Хроно.

Снова вспомнив о последнем, Кай склоняется над его искалеченным лицом. Он мог бы вылечить повреждения в считанные секунды, но что-то заставляет его медлить. Хроно смотрит в ответ цепко и абсолютно спокойно, не чувствуя ни боли от раны, ни неудобства от пристального взгляда.

Кай медленно стягивает перчатку и, еще не касаясь кожи, накрывает ладонью покореженную половину лица Хроно. Здоровая сохраняет полную невозмутимость, но Кай замечает как расширяется его зрачок — закончилось действие анестетиков, которые тот принял до того как вернуться с задания.
Тогда он опускает руку, возвращая чужому лицу прежнюю безупречность. Хроно едва слышно выдыхает.


И по какой-то причине Кай задерживает ладонь на пару мгновений дольше, чем было нужно.


Название: Звездочет
Автор: Наби.
Размер: мини, 1084 слов
Пейринг/Персонажи: Бакуго Кацки/Киришима Эйджиро
Категория: преслеш
Жанр: херт/комфорт, романс
Рейтинг: PG
Предупреждения: оос, капля нецензурной лексики.
Краткое содержание: — В детстве, чтобы снова уснуть после кошмаров я считал звезды в окне.

У Кацки от его хренового завуалированного совета разве только сахар на зубах не трещит.
Размещение: запрещено без разрешения автора

Кацки просыпается от собственного глухого вскрика. Руки, как и все тело, покрыты мерзким потом, от которого так и несет липким страхом. По-хорошему стоило пойти в душ и, смыв его и остатки долбаного кошмара, вернуться в постель и попытаться урвать еще хотя бы пару часов сна.
Вместо этого он вылез на террасу.

Вялый ночной ветер неожиданно пробирает, и он зябко передергивает плечами, но в комнату возвращаться не спешит. Оперевшись на перила, Кацки смотрит вниз, хмуро разглядывая асфальтовые дорожки и темные кроны деревьев. Дурацкий кошмар вывел его из себя и снова ложиться спать уже совсем не хотелось. Он вяло размышляет, стоит ли пытаться позаниматься перед уроками, когда слева доносится чужой голос.

— Не спится?

Киришима. С нормальными волосами и слабо различимым в лунном свете лицом он выглядит почти незнакомцем, и на какую-то долю секунды Кацки готов спустить его с балкона взрывом. Естественно, этого не происходит. Усилием воли он заставляет себя расслабиться и сжимает кулаки, заранее гася возможные искры.
Видимо, все это не остается незамеченным, потому что Киришима усмехается и поднимает руки в сдающемся жесте.

— Расслабься, это я.

— Заткнись, я не слепой и не идиот, — Кацки почти автоматически огрызается и снова угрюмо утыкается взглядом в землю. Меньше всего ему сейчас хочется разговаривать с кем-то столько отвратительно оптимистичным, как Киришима.

— Мужик, ты не знаешь имен половины класса, а вторую различаешь по прическам или вроде того.

— Будешь продолжать в том же духе, и количество идиотов, которых нужно различать, уменьшится на одного. Проваливай.

— Чувак, ты и правда ужасен, — он не выглядит испуганным даже на самую малость. Как и всегда.

Кацки глухо рычит и поворачивается лицом к нему, готовый, как минимум, послать придурка к чертовой матери, когда тот неожиданно выпаливает:

— Вообще-то я проснулся из-за тебя.

Это застает врасплох, и яростная тирада умирает, не успев толком родиться. Кацки буквально чувствует, как горячий стыд заливает красным лицо и шею. Это отвратительное чувство, и он надеется, что Киришима ничерта не разглядит в такой темноте.

— Ну и какого черта ты хочешь? Вали спать дальше, придурок.

— О чем ты? Настоящий мужчина не бросит друга в беде, даже если это просто кошмар!

Кацки молча смотрит на него, пытаясь понять, шутка ли это или он на самом деле настолько тупой.
Киришима широко зевает, обнажая ряд острых белых зубов — напоминание об обманчивости внешней мягкости — и Кацки почему-то зависает, глядя на это. Сам он не зевает.

— Это самое тупое дерьмо, что я от тебя слышал.

Киришима пожимает было плечами в ответ, но затем вдруг снова оживляется.

— Эй, значит ли это, что ты запоминаешь, все, что я говорю?

— Как ты вообще умудрился додуматься до такого?

— Но тогда ты не можешь быть абсолютно уверенным в том, что именно это самое глупое, что ты от меня слышал!

Киришима победно ухмыляется.
Кацки не уверен, что Айзава или еще кто-то из учителей не прибежит в случае взрыва. И, наверное, это единственное, что спасает придурка от жестокого избиения. Он зло чертыхается, но тот только откидывается спиной на перила своего балкона и запрокидывает лицо к небу.

— В детстве, чтобы снова уснуть после кошмаров я считал звезды в окне.

У Кацки от его хренового завуалированного совета разве только сахар на зубах не трещит.

— Звучит отвратительно.

— Но мне правда помогало!

— И нихрена не «мужественно».

— Это мужественное лекарство от кошмаров!

— Мне не нужно никакого лекарства и у меня не было никаких кошмаров, дерьмоволосый! — последнее Кацки почти шипит. Ему нахер не сдалась чужая снисходительность.

Киришима затыкается, и на пару секунд у Кацки возникает ощущение, что тот достаточно уловил угрожающие нотки в его голосе и готов наконец свалить уже с балкона, оставив его в гребаном одиночестве.

— Вообще-то мои волосы сейчас не уложены.

— Я сейчас убью тебя!

Вконец разъяренный, Кацки не заботится о том, чтобы сдержать рычание или хотя бы притушить вспыхнувшие на ладонях искры. И, кажется, до Киришимы начинает доходить. Отскочив к самому краю своего балкона — будто Кацки не смог бы добраться до него в два прыжка — он шипит:

— Тише ты! Если Айзава-сенсей услышит, то плохо будет всем!

К счастью для его тупой задницы, Кацки всего лишь зол, а не туп. Он снова сжимает кулаки, гася последние вспышки. В конце концов, выбить из него дерьмо он мог бы и на завтрашней — а может уже и сегодняшней — тренировке. Хотя что-то ему подсказывало, что Киришима будет только доволен.
Чертов идиот.

— Да ладно тебе! Просто попробуй. Звездное небо — стоящее зрелище, даже такой как ты должен это признать.

Который никак не успокоится.

— Ну же! Я не очень в этом разбираюсь, но где-то там должен быть Орион, — он перегнулся через перила, наугад тыча пальцем куда-то на запад.

— Он на юге, идиот.

— Я уже сказал, что не очень хорош в этом. Но у него реально крутая история! И выглядит он тоже круто. Я видел его в детстве, но это было давно.

Его голос звучит странно, без дурацких крикливых интонаций, почти мечтательно. Кацки невольно оборачивается к нему, но тот даже не смотрит на него. Лицо Киришимы снова обращено к небу, а взгляд словно стремится куда-то далеко. Все это слишком странно и не вяжется с его обычным туповатым видом.
Он снова выглядит незнакомцем.
Только в этот раз Кацки не собирается скидывать его вниз. И ему не хочется ничего отвечать. Поэтому он просто вперивает взгляд в том же направлении, что и Киришима. Не найдя там, как и следовало ожидать, ничего особенного.
Из всех звезд на тяжело нависшем над их головами мутным токийским небом тускло блестит, едва выглядывая сквозь городской смог, лишь Полярная звезда. Кацки смотрит на нее до рези в глазах.
Они молчат, смотря на задымленное небо как парочка идиотов. И все это время внутри него будто что-то зреет, пока не взрывается со стремительностью гребаной сверхновой:

— Если ты называешь это дерьмо звездным небом, то тебе срочно нужно провести хотя бы одну ночь в горах.

Едва он договаривает, как щеки и шею заливает жаром. И это абсолютно точно не горячечный румянец гнева. Ощущения, словно на этот раз Кацки взорвал не ладони, а собственную голову. Но по какой-то причине он все еще совершенно цел, и, наверное, по той же причине ему хочется заорать и взорвать сначала Киришиму, а потом и себя.
Но тот дергается, распахивает рот, и выглядит настолько блядски счастливым, что Кацки только коротко скрипит зубами.

— Ты... Приглашаешь меня?!

Его голос такой несдержанно громкий, что, наверное, уже перебудил всю чертову общагу. Кацки шипит:

— Заткнись, черт возьми!

И стремительно уходит обратно в свою комнату. Хлопая дверью, скорее всего, куда громче.


Яростно выругавшись, он валится на кровать. Он чувствует себя страшно смущенным и злым одновременно, и это бесит до белых пятен перед глазами.
Позже, даже безуспешно пытаясь заснуть, он все еще искренне ненавидит Киришиму с его тупым круглым лицом и наивными глазами, сияющими ярче чертовых Полярной звезды, Ориона и их всех вместе взятых.

Звездочет долбаный.


Этих околопреслешных шигадаби я писала на внутрикомандный квиз, но задедлайнила его месяца на 2-3 позже собственно квиза, так что дедлайн сделал его незаметным
Название: Каннабис
Автор: Наби.
Размер: драббл, 929 слов
Пейринг/Персонажи: Шигараки Томура, Даби
Категория: очень преслеш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: оос
Краткое содержание: Шигараки думает, что на этот раз здесь нет Курогири, который мог бы их остановить. Так что он всегда может сказать, что Даби был подсадной уткой героев. Или просто идиотом. Не так уж и важно, в самом деле.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними
Размещение: запрещено без разрешения автора


Шигараки выходит из бара совсем ненадолго.
Нельзя сказать, что этому нет причины: она есть, она вполне конкретна и достаточно проблемна. К сожалению, с ней нельзя разобраться простым прикосновением — его любимым способом решения проблем.

Поэтому он просто бесцельно слоняется по городу некоторое время, пытаясь убедить себя в том, что ублюдки действительно будут ему полезны и нужны. Выходит не очень.
Удивительно, но факт: он спокойно бродит по улицам, и это учитывая его вроде бы разыскиваемость. Шигараки скользит в толпе словно призрак, и никому нет до него дела. Кончики пальцев покалывает от с трудом сдерживаемой злости, но он и так здорово проебался в последний раз. Лишнее внимание ему сейчас ни к чему.
В конце концов, он устает от тупого шляния по шумным улицам и возвращается едва начинает темнеть. Сонные люди с окончательно​ отупевшими после рабочего дня лицами раздражают его даже больше, чем новоявленные коллеги по цеху.


И того, его не было от силы пару часов. Но, естественно, все просто не может быть в порядке.
Нет, ничего страшного не случилось. Никто из них так и не оказался предателем, и не воспользовался его уходом для того чтобы звякнуть копам, сообщив их место их дислокации. И даже бар стоит в целости и сохранности. Относительной. Он раздражённо морщится — дым с до отвращения знакомым душком мгновенно выводит его из себя.

— Какого черта?

Упомянутый черт даже не дергается, продолжая лениво восседать за барной стойкой. От засранца буквально валят клубы тошнотворно пахнущего дыма. Оборачивается он лишь тогда, когда между ними остается всего пара шагов.
Или вытянутая рука. Что, в общем-то, очень заманчиво.
Но затем Шигараки напарывается взглядом на чужие бешено расширенные зрачки, почти полностью сожравшие серые радужки глаз, и каким-то образом это удерживает его от немедленного убийства. Взамен он замирает, словно загипнотизированная факиром змея. В голове мелькает мысль, что так он выглядит как минимум тупо. Достаточно, чтобы снова вскипеть от злости.

— Что за нахер? — он выплевывает пока что тихо и, задумавшись всего на секунду, тут же уточняет, — кто еще?

Сложно представить, что всего один человек может так надымить в немаленьком, в общем-то, помещении.
Даби вытягивает самокрутку изо рта, медленно облизывает остатки губ — почему-то он невольно залипает на эту гадость — и задумчиво хмыкает:

— Девчонка... Твайс. Магне тоже немного побаловался.

— И где они сейчас? — почти шипит Шигараки.

Названные и без того не были эталоном разумности. Сложно представить на что способна эта троица сейчас. Если штопанный ублюдок не врет просто чтобы вывести его из себя, бару грозит вполне реальная угроза разоблачения. Наверное, его ярость была достаточно очевидной, чтобы сукин сын вынул самокрутку изо рта и уже более серьезно сказал:

— Не трясись ты так. Спиннер и Курогири пошли с ними.

Шигараки отказывается вестись на его деланно миролюбивый тон. Вместо этого он присаживается на привычное место за стойкой, и демонстративно кладет руки на столешницу. Пока что ладонями вниз.

— Я убью тебя, если мой бар раскроют из-за такой херни.

На Даби угроза не действует нисколько. Он с комфортом откидывается на барную стойку и снова сует еще чадящую сигару в рот. Сверлит его при этом насмешливым взглядом из-под полуопущенных ресниц, длинных — неясно как они не сгорели к чертям вместе с веками — умудряясь выглядеть спокойно и расслабленно.
Словно чужая злость его только забавит.

— Почему бы тебе тоже не успокоиться и не расслабиться? Хорошо, конечно, что ты внезапно поумнел. Но как внезапно ответственный лидер ты еще невыносимее. Готов поспорить, тебе понравится. Да и сам ты поприятнее станешь.

Сохраняя все то же спокойное лицо, он выуживает из кармана очередную самокрутку, и, небрежно щелкнув пальцами, поджигает ее. От разгорающейся отравы тут же взвивается тонкая струйка дыма.
Шигараки озлобленно щерится: в первый и последний раз, когда ему довелось попробовать эту дрянь — его бар почти превратился в руины, а сам он заполучил пачку шрамов после нескольких часов судорожной мастурбации. Как оказалось, дурь на всех действует по-разному. Печальный опыт.

— Боюсь, что даже наркота не сделает твою рожу лучше, урод штопанный. А для другого мне и дымить незачем. В отличие от тебя.

Некоторое время тот молчит, флегматично вертя самокрутку в пальцах, и словно раздумывает над тем, как реагировать на сказанное. Шигараки думает, что на этот раз здесь нет Курогири, который мог бы их остановить. Так что он всегда может сказать, что Даби был подсадной уткой героев. Или просто идиотом. Не так уж и важно, в самом деле.
К сожалению, Даби не начинает драку. Вместо этого он глубоко затягивается, пялясь при этом со змеиной цепкостью, словно выискивая, куда можно ужалить в ответ.

— Ты слишком скучный, Шигараки.

А в следующую секунду его окутывает целым облаком дыма. Глаза щипет от едкой гадости. Ублюдок Даби почти хохочет. Хочется сграбастать его за шиворот и хорошенько повозить мордой о барную стойку — может хоть тогда он будет выглядеть не так самодовольно?

Шигараки сжимает кулаки. И разжимает.

Самокрутка в его пальцах превращается в прах меньше чем за секунду. Горячий пепел, лишенный поддерживающего его фильтра, рассыпается по ладони смотрящего на это с ледяным спокойствием Даби.

— Я сказал: не дымить в моем баре. Ублюдок, — с нажимом на последнее слово цедит Шигараки. В конце концов, у Учителя весьма обширные связи, и демонстрировать это время от времени даже полезно.

Чужие зрачки, ненормально расширенные от травки, мгновенно сужаются в крохотные точки. Шигараки неожиданно отмечает про себя, что глаза ублюдка вовсе и не серые — льдисто-голубые. Даби громко хмыкает, ссыпает пепел на и без того засранный пол, и поднимает ладони. Мол, сдаюсь, только спокойнее.
Затем он поднимается и выходит из бара.


Шигараки чувствует, что на этот раз победа по праву за ним. Вот только на сетчатке до сих пор будто выжжен взгляд, полный почти лихорадочной злобы. И он обещает ещё очень много таких стычек.


Название: На цыпочках
Автор: Наби.
Размер: драббл, 705 слов
Пейринг/Персонажи: Киришима Эйджиро/Бакуго Кацки
Категория: слеш
Жанр: постканон, повседневность, флафф
Рейтинг: PG
Предупреждения: оос
Краткое содержание: Даже просто думать о возможных последствиях насильственного пробуждения Кацк
совсем не хотелось - им только недавно пришлось полностью заменять раздолбанные кое-кем в порыве злости тренажеры.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними.
В какой-то мере навеяно

этим

vk.com/wall-7736865_437429
Размещение: запрещено без разрешения автора


Чертов ключ никак не желал находиться.

На секунду Эйджиро даже впал в панику — а вдруг он выронил связку, и придется звонить в дверь? На часах три ночи, и у Кацки первый выходной за последние три недели. Вообще-то, они собирались этим воспользоваться, но затем случилоь агентство Эйджиро со срочным вызовом, и ему пришлось быстро свалить под аккомпанемент агрессивной ругани Кацки. Наверняка, лег спать тот далеко не в самом добродушном настроении. Поэтому даже просто думать о возможных последствиях его насильственного пробуждения совсем не хотелось — им только недавно пришлось полностью заменять раздолбанные кое-кем в порыве злости тренажеры.

К счастью, ключи все же нашлись, и он как можно более аккуратно отворил засов.
Дверь открылась с прямо-таки ужасающим скрипом.

Поморщившись, он едва сдержался от того, чтобы сердито цыкнуть и ограничился только обиженным взглядом. Почему-то у Кацки она никогда не скрипела. У него вообще ничего не скрипело. И, как выяснилось за время их совместного проживания, ходить он тоже мог тише кошки. Этот факт ужасал куда больше, чем его громкая ругань, к которой Эйджиро привык относиться почти что с нежностью. Потому что одно дело знать, что катастрофа близко, но совсем другое — внезапно обнаружить ее бесшумно подкравшейся со спины.

Эйджиро как мог тихо разулся, и замер, стоя посреди коридора. В квартиру он вроде бы прокрался незамеченным. Страшно клонило в сон, но сразу завалиться спать было просто нереально. Хотя бы потому, что от него воняло дымом, потом и — совсем чуть-чуть — запекшейся кровью. Кацки точно прикончит его, если он завалится в таком виде в постель, и никакая смертельная усталость не будет ему оправданием.
Оставалось надеяться, что ему удастся принять душ, не разбудив спящую в соседней комнате часовую бомбу. Наверное, им все же стоило снять ту квартиру с противными обоями в желтый горох. Она подальше от подопечного им района, чем эта, да и кухня у нее не была разделена со столовой. Но зато, чтобы попасть в ванную, ему не нужно было бы сейчас красться через спальню как какому-то ниндзя-паралептику.

Он в буквальном смысле на цыпочках подошел к спальне, оказавшейся — слава богу — не закрытой. Робко переступив порог комнаты, он все еще крадучись, проскользил к стенному шкафу, где его дожидалась пижама с полотенцами. В голове мелькнула соблазнительная мысль не одеваться после душа и лечь в постель обнаженным. Но этот вариант тоже вряд ли хорошо закончился бы, так что мысль была отметена немедленно. Пусть и с немалым сожалением. Он немного расслабился только оказавшись у самой двери, как вдруг напряженную тишину спальни разрезал абсолютно бодрый голос Кацки.

— В постель.

— Черт!

Эйджиро подскочил от неожиданности, выронив при этом с таким трудом взятое белье. Кажется, мироздание решило, если его не взяли сегодняшние злодеи, то заработанный в собственной спальне инфаркт хорошая альтернатива.

— Кацки! — он мог бы возмутиться, конечно, но с таким же успехом можно было ссориться с несущимся на тебя грузовиком. Пожалуй, грузовик даже уступчивей. — Так ты не спал?

— В постель. Живо.

В чужой голос прокрались угрожающие нотки. Эйджиро дерганно обернулся, тут же напоровшись, на к его огромному облегчению — только криков посреди ночи не хватало — все еще спокойный взгляд красных глаз. Казалось, что они даже немного светились в полумраке спальни и Эйджиро не брался утверждать, что дело только в отсветах луны или чего-либо вроде того. Любой другой сейчас решил бы, что пахнет жареным. Вот только Эйджиро любым другим не был, и все равно никогда его не боялся.
Ну, почти.

Пожав плечами, он быстро подошел к их постели, в последний момент остановившись буквально в шаге от нее.

— Я страшно грязный.

Кацки фыркнул.

— Тебе в третий раз повторить?

Ему не пришлось. Эйджиро буквально повалился на постель, наверняка заставив Кацки подпрыгнуть на матрасе. Тот недовольно зашипел позади, но вместо того чтобы по обыкновению грубо пихнуть в бок или и вовсе выпнуть из кровати, вцепился в него, накрепко обвив всеми конечностями. Объятие приятно согревало и каждая до смерти уставшая мышца в его теле буквально ликовала. Все еще не до конца веря в происходящее, Эйджиро глухо пробормотал:

— Это на тебя совсем не похоже. Неужели ты соскучился?

Кацки весьма ощутимо ткнул локтем в спину, а он даже не успел активировать причуду, застатый врасплох теплом его тела и собственной усталостью. Кацки уткнулся носом куда-то ему в шею, и кожу опалило жаром чужого дыхания. Наверное, тот зевнул.

— Спи.